ШАГИ / STEPS
2022. — Выпуск 1
Содержание:
Термин in situ относится к очень разнородным художественным и профессиональным практикам, мало изученным во французской академической среде: от создания сайт-специфических спектаклей до показа постановок, созданных на сцене театра, в школе или на городской площади. Это понятие смежно с другим - hors les murs («вне стен»), использующимся для обозначения «уличных искусств» или «спектаклей в публичном пространстве», имеющих свои отраслевые особенности и задачи. Оно также связано с исторически сложившимися миссиями культурных учреждений во Франции. В данной статье предлагается анализ формирования и структуры эстетического и профессионального ландшафта театра in situ во Франции, а также рассматриваются связанные с ним теоретические трудности. Театр in situ анализируется в аспекте теории «градов» из прагматической социологии. Рассмотренный теоретический, критический и драматургический материал позволяет выявить напряжение между эстетическими экспериментами и социально-политическими задачами территориальных театральных практик, начиная с рубежа XIX и XX вв., - от «Макбета», поставленного Жоржеттой Леблан в бывшем аббатстве Сен-Вандриль, и Народного театра в Бюссане - через поворот 1970-1980-х годов вплоть до наших дней, на примере двух проектов in situ коллектива «In Vitro».
Ключевые слова
Исследуется валоризация сценических практик in situ по трем направлениям. Согласно первой, эстетической логике действия и оценки, ценность спектакля in situ состоит в повышении художественных и технических качеств спектаклей. Традиционно французские профессиональные эксперты рассматривали представления вне театральных сцен как искусство второго сорта. Однако начиная с 1990-х годов уличные представления получают институциональное и экспертное признание как способ обновления отношений между художниками, пространствами и зрителями. Вторая, гражданская логика определяет общий интерес к искусству через культурную демократизацию. Проведение представлений вне театров видится в этом ключе способом более непосредственного обращения к местным жителям. Тем не менее перформативные практики in situ заинтересовывают скорее обычных театральных завсегдатаев, чем местных неофитов. На горизонтальное взаимодействие между профессиональными художественными навыками и культурными ориентирами местных участников ориентирован проект культурной демократии. Расширение социально-демографического состава аудитории происходит за счет участия зрителей в перформативных практиках, что предлагает возможность пересмотреть отношения со средой. Согласно третьей логике, исходящей из ценности наследия, сила памяти объектов наследия может усиливать эстетическую ценность представлений в исторических пространствах. Институции же, связанные с наследием, организуют перформативные события для привлечения посетителей и улучшения своего имиджа.
Ключевые слова
Статья посвящена спектаклям в публичном пространстве и их способам взаимодействия со средой. На основе интервью с режиссерами и зрителями анализируются восприятие среды театром и дискурсивные стратегии описания того, как театр проникает в городское пространство. Анализируются спектакли «Есть Ростов» Элины Куликовой в рамках фестиваля «Трансформация», «Attentifs, ensemble» коллектива «Ici-même», «D’ici on voit la tour Eiffel» Эмы Друэн и произошедшие во время их показов сбои восприятия - отмеченные либо зрителями, либо режиссерами. Рассмотрение этих сбоев приводит к констатации следующих закономерностей театра in situ: спектакль in situ нарушает повседневную жизнь места и может приводить к конфликту между пользователями пространства и театральными акторами, которые своим приходом начинают присваивать пространство и оспаривать существующие в нем коды и практики, причем конфликт этот связан с процессом объективации; спектакль in situ может погружать зрителей в пространство и выявлять нормы и иерархии, в нем содержащиеся, с помощью привнесения туда игровых сцен, при этом присутствие наблюдателей со стороны, например полиции, мешает иммерсивности; спектакль in situ может становиться площадкой для коммуникации с горожанами и служить валоризации повседневных маршрутов, в том числе в незрелищных, нецентральных местах.
Ключевые слова
Статья посвящена интервенциям в современном российском театре и их политическому аспекту, а также некоторым примерам нарушения способов производства и передачи знания в области современного театроведения, принятых в неолиберальных образовательных практиках. Интервенция является методом работы, параметры которого обозначила Клэр Бишоп в своей лекции, прочитанной на фестивале «Точка доступа» летом 2020 г. Интервенция отражает протестную или критическую интенцию художников, их отказ встраиваться в существующую систему и нежелание самоопределяться через театр. В выборе таких технологий осуществляет себя политическое, если понимать его как стремление обнаружить и сделать видимыми конфликты и противоречия, скрытые в обществе или не проговариваемые достаточно эффективно и открыто. При этом именно театральные техники в их обновленном и перезагруженном виде представляются продуктивным ресурсом для создания нового языка в искусстве. Статья опирается на интервью с режиссерами, драматургами и активистами, а также на материал увиденных спектаклей и перфолекций. Основной вывод автора заключается в обнаружении собственно театрального корня внутри театрально-активистских практик, который позволяет говорить о них как о «спектаклях», а театру дает ресурс для развития и самообновления.
Ключевые слова
Ситуация, когда зритель оказывается наедине с актером или актором (перформативным пространством, технологическим объектом и пр.), в неконвенциональных театральных проектах используется все чаще. Условия игры бывают разными, но принцип зрительского одиночества очевидным образом влияет на театральный сюжет. Что происходит с сюжетом? Что происходит со зрителем, когда на него ложится вся полнота ответственности за результат спектакля? В статье рассматриваются спектакли для одного зрителя, созданные в поле инсталляционного театра и театра объектов, где ситуация одиночного смотрения интенсифицирует опыт зрителя, не лишая его субъектности. Также подробно анализируются партиципаторные спектакли, где единственный зритель вступает в тесный контакт с перформером. В России распространение таких опытов связано с пандемией, спровоцировавшей развитие цифрового театра. Спектакли, устанавливавшие со зрителем контакт один на один, работали с ситуацией перманентной включенности вне реального общения, с ситуацией тревоги и одиночества. Обладая терапевтическим значением, такие проекты также неминуемо объективируют зрителя, поскольку в предельно сконцентрированной ситуации отсутствия кого-либо, кроме перформера и зрителя, он лишен возможности контролировать направленный на него взгляд извне.
Ключевые слова
В статье говорится о политическом (Ж. Рансьер) потенциале инклюзивного искусства в России на примере петербургского проекта, в разное время носившего названия «Встреча» - «Квартира» - «Разговоры». Автор вступает в диалог с авторами сборника «Performance and the politics of space: Theatre and topology» и прежде всего с исследователем Б. Виштутцем, а также опирается на концепции гетеротопии М. Фуко и партиципаторного искусства К. Бишоп. Прослеживается логика развития проекта от поиска пространства утопии на территории репертуарного театра к внетеатральному пространству, затем к распылению пространственного присутствия группы и, наконец, к возвращению ее на театральную сцену, но уже обогащенной возможностями работы с политизацией различий. Методологическое предложение, позволяющее проделать этот путь, заключается в расширении границ понятия театрального события и отказа от их строгой фиксации. Пространственно-временная протяженность рассмотренных проектов мыслится как единый процессуальный перформанс «Встреча - Квартира - Разговоры» (2014 - по н. в.), имеющий ряд промежуточных результатов в формах спектаклей, медиаивентов, концертов, лекций, репетиций и, в отдельных случаях, других событий, происходящих между указанными участниками.
Ключевые слова
В статье рассматривается общественный мемориальный комплекс «Сад им.», созданный Артемом Филатовым и Алексеем Корси как пространство гетеротопии, развивающее практики стрит-арта и искусства соучастия. Проект не актуализирует память места, а формирует ее через создание общественного цифрового архива. Проводится параллель между проектом «Сад им.» и опытом архитекторов авангарда, в частности Николая Ладовского. Ладовский понимал архитектуру как программу, которая формирует восприятие людей. Такое понимание архитектуры сближает ее с процессуальными искусствами, работающими с ситуациями, развивающимися во времени. Иначе говоря, грань между пространственным искусством архитектуры, социальными и перформативными практиками может рассматриваться как подвижная «зона перехода». Проект «Сад им.» живет как раз в этой зоне перехода.
Ключевые слова
В статье рассматриваются возможности и особенности работы через сайт-специфический танец с историей места и с индивидуальной памятью. Материалом для анализа служат собственные творческие работы автора статьи, реализованные с 2017 по 2020 г. в Москве. Они разделены в соответствии с тремя форматами: танцевальные экскурсии в центре города, «домашние лаборатории», посвященные типовому жилью и пространству собственного дома, и арт-исследование Басманного района. Автор рассматривает работы в русле перформативных исследований, стремится объединить взгляд теоретика и практика, позицию наблюдателя, автора и участника. Проанализировано, как в каждом случае происходит работа с наследием, как место и его история раскрываются через танец. Материал сравнивается с жанром авторской городской экскурсии как самым популярным сайт-специфическим способом знакомиться с историей города. Продемонстрировано, какие новые возможности дает обращение к телесности в дополнение к вербальной коммуникации; какие части истории возможно «перевести» на язык танца и перформанса и как по сравнению с экскурсией меняется взаимоотношение участников с местом и друг с другом.
Ключевые слова
В статье проводится анализ сайт-специфического спектакля Мобильного художественного театра «Свинарка и пастух» (2019), в основе которого лежит одноименный фильм И. А. Пырьева 1941 г. Спектакль-променад рассматривается в контексте культурных проектов, связанных с интерпретацией образа и пространства ВДНХ в постсоветский период (Русский павильон на Венецианской архитектурной биеннале 2016 г. и др.). Показано, что оригинальная концепция выставки 1930-х годов оказала влияние на советскую комедию, а затем подверглась ресайклингу в спектакле «Свинарка и пастух». Спектакль продолжает темы мультикультурности и транснационализма, заложенные в генеральный план ВДНХ. Кроме того, променаду удалось передать опыт переживания архитектуры. Рецепция пространства осуществляется сквозь призму личных историй (архитектора В. К. Олтаржевского, драматурга В. М. Гусева, оператора В. Е. Павлова), описание ключевых локаций (фонтан «Дружба народов»), линию новых Глаши и Мусаиба, которых играют экспаты Ян Гэ и Один Байрон. Финал «Свинарки и пастуха» демонстрирует притягательность ВДНХ, воплощающую золотой век советской архитектуры, несмотря на многокомпонентность ее прошлого.
Ключевые слова
В статье анализируется лабораторный дискурс на примере интервью режиссера, теоретика театра Анатолия Васильева, записанных Зарой Абдуллаевой. Выделение и анализ такого дискурса предлагается в качестве альтернативы методам включенного наблюдения, насыщенного описания и других антропологических методов при изучении театральных лабораторий. В статье также очерчивается связь театральных лабораторий и производственной эстетики (Борис Арватов, Вальтер Беньямин). Благодаря институциональной критике лаборатории (Бруно Латур) ставится вопрос о возможностях взаимовлияния театров-лабораторий и общества. Театр-лаборатория рассматривается в статье как паратип искусства соучастия (Клэр Бишоп). Кроме того, проводится обзор сведений об истории и исследованиях театра-лаборатории в России. Выявленные Латуром механизмы влияния лаборатории на общество позволяют по-новому взглянуть на различную лабораторную деятельность Васильева, на комментарии и уточнения, которые он делает постфактум по поводу завершенных проектов.
Ключевые слова
Статья посвящена трагедии Цветаевой «Ариадна» и проблеме ее сценического претворения. Анализ музыкальной организации стиха пьесы показывает, что мелодико-ритмическое структурирование прямой речи создает иллюзию ее театрального воплощения, т. е. еще на уровне словесного текста фиксируется интонационный и в широком смысле пластический рисунок действия. Кроме того, именно музыкальными средствами творятся образы и вычерчивается драматический конфликт. Постановка «Ариадны» на сцене петербургского Театра сатиры на Васильевском острове (2001) учла эту музыкальную природу пьесы. Режиссер Светлана Свирко нашла свой музыкальный ключ, впервые за почти столетнюю историю цветаевской трагедии открывший путь к ее театральному воплощению. В пьесе ХХ в. спектакль обнаружил природу античного искусства, выявил родословную, ведущую к хоровым истокам древнегреческого театра, и дал определенный ответ на вопрос о сценичности «Ариадны» Цветаевой, в той или иной форме возникавший у исследователей.
Ключевые слова
Целью статьи является исследование своеобразия воплощения стратегии деконструкции в фильме «Обход» (1971), снятом британским режиссером и оператором Николасом Роугом. Создатели фильма следуют постмодернистским концепциям отрицания тождества в качестве предметного и смыслового постоянства, децентрации субъекта, отказа от логоцентризма, фоноцентризма, фаллоцентризма, подвергают критике рационализм как способ познания действительности. Через деконструкцию ритуалов и ценностей, лежащих в основании социальных практик как представителей индустриальной цивилизации, так и первобытного общества, авторы фильма показывают тотальную несвободу человека. Авторы статьи приходят к выводу, что создатели фильма, пользуясь преимуществами рационалистического подхода и высокоразвитой техники, без которых невозможно создание высококачественного кино, способствуют пониманию проблем современной им культуры, а выходя за пределы стратегии деконструкции, настраивают зрителей на определенные жизненные ориентиры, в основе которых синтез первобытной солидарности и технических достижений цивилизации.
Ключевые слова
В статье исследуется единственное летнее путешествие Елизаветы I Английской в южные графства Англии (1591 г.), предпринятое во время войны с Испанией. Показано, что основной целью поездки было достичь компромисса с католиками юга Англии, которые несли основные расходы на оборону побережья и были недовольны усиливавшимися преследованиями за веру. В ходе устроенного для королевы празднества в замке Каудрей его владелец, католик виконт Монтегю, успешно представил себя как верного подданного правительницы и одновременно лидера местного сообщества. Успех приема в Каудрее укрепил его политические позиции в графстве Сассекс. Другое представление, данное в честь Елизаветы, - празднество в Элветэме, организованное Эдвардом Сеймуром, графом Хартфордом, не имело успеха, потому что граф адресовал свою попытку не просто добиться признания своего сына законным, но представить его как наследника английской короны, не самой Елизавете, но ее придворным и советникам, которые могли бы поддержать его. Обращение к политической элите стране и игнорирование пожеланий и предпочтений королевы поставило под угрозу политическую карьеру графа Хартфорда и его сыновей в 1590-е годы.
Ключевые слова
В статье анализируется казус со скандалом вокруг «Описания путешествия в Англию» Самюэля Сорбьера (1664). Публичная реакция в Англии, в первую очередь «Замечания» Томаса Спрэта (1665), дает редкую возможность увидеть читательскую реакцию англичан на то, какой их национальная культура предстает в описании иностранца. Анализ показывает, что их негодование было вызвано не столько негативными отзывами, сколько манерой, в которой они были преподнесены. Она интерпретировалась в контексте тех дискурсов и типов текстов, в рамках которых в Англии и Франции 1660-х годов выстраивалась дистанция между обладающим знаниями, искушенным автором и объектом его внимания, а равным образом и читателем. В статье рассмотрены несколько французских литературных конвенций, которыми определялась манера изложения, избранная Сорбьером, - салонная литература, сочинения либертенов и моралистическая традиция, а также те контексты, в рамках которых написанный подобным образом текст прочитывался его английским критиком, - политическая сатира, ученая литература и романы. Различия в литературных конвенциях ассоциировались с культурно-национальными, а не личными приоритетами, а потому способствовали конституированию национальных дискурсов.
Ключевые слова
Впервые на русском языке публикуется одна из лекций о Шекспире из «Чтений о драматическом искусстве» А. В. Шлегеля. Размышляя о Шекспире с точки зрения теории романтической драмы, Шлегель вступает в спор с предшествующей традицией - с классицистами, считавшими английского драматурга варваром и дикарем, так как в своих пьесах он не следует правилам трех единств. Вторя Лессингу, утверждавшему, что классицисты неверно трактуют заветы Аристотеля, Шлегель призывает критиков и простых читателей прислушаться к голосу елизаветинской эпохи, а не оценивать творчество Шекспира с позиции своего века, тем самым навязывая другой эпохе принципы, ей чуждые. Рассуждая о становлении европейского театра, он также указывает на близость испанской и английской традиций в противовес традициям французской и итальянской. В «Чтениях о драматическом искусстве» Шлегель использует еще не знакомый XIX веку сравнительно-исторический метод, теоретические постулаты которого будут впоследствии изложены Гёте, впервые заговорившим о принципе всемирности в отношении литературы и ее наследия и о влиянии Шекспира на развитие мирового театра.
Ключевые слова