Настоящая статья посвящена анализу и оценке результатов научных исследований профессора С. А. Шейфера в части формирования концепции познавательной направленности следственных действий. По мнению автора статьи, именно фундаментальные работы профессора С. А. Шейфера позволили сформировать правильное представление о следственных действиях как о средствах установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, и разграничить их с другими процессуальными действиями, находящимися в арсенале современных органов предварительного следствия. Одновременно автор, оставаясь в целом последователем С. А. Шейфера, обращает внимание на дискуссионность некоторых из высказанных им позиций, дает им оценку и предлагает собственные варианты решения существующих проблем.
Юридический вестник Самарского университета
2019. — Выпуск 4
Содержание:
В статье анализируется вклад С. А. Шейфера в развитие уголовно-процессуальных учений о доказывании, познании и о следственных действиях. Рассматривается феномен опосредованного познания в структуре уголовно-процессуального доказывания. Автор при анализе этой формы познания опирается на «инструментальный» подход к пониманию опосредованного познания значимой информации. В статье дискутируется вопрос о том, является ли судебная экспертиза следственным действием. Обосновывается, что в ходе судебной экспертизы следователь осуществляет познавательные операции посредством судебного эксперта. Показано, что не только действия следователя включаются в структуру следственного действия - назначения и производства судебной экспертизы, но и проводимое судебным экспертом исследование также осуществляется в уголовно- процессуальной форме. Эксперт в ходе исследования реализует свой уголовно-процессуальный статус, вступая со следователем в соответствующие правоотношения. Автор полемизирует с учеными, которые отрицают наличие у судебной экспертизы свойств следственного действия.
Ключевые слова
Новизна статьи определяется сопоставительным анализом в ней развития идеи процессуального руководства расследованием со стороны прокурора в научных трудах профессора С. А. Шейфера с советских времен по 2013 год, позиций других сторонников этой идеи на разных этапах реформирования отечественного уголовного процесса, исследований современных авторов, посвященных взаимоотношениям разных участников процесса со стороны обвинения в досудебном производстве по уголовным делам. Цель такого анализа - выявление новых и подтверждение прежних аргументов в пользу сохранения за прокурором ведущих позиций в осуществлении уголовного преследования в досудебном производстве. Главный аргумент в пользу такой организации обвинительной деятельности - это продолжение прокурором деятельности того же функционального назначения и в суде путем поддержания государственного обвинения, сформулированного и обоснованного до суда. Задачей ставилось выявление содержательных противоречий между выполняемой прокурором функцией уголовного преследования от имени государства в сочетании с надзором за законностью предварительного расследования и тем набором полномочий, которыми обладает прокурор по действующему уголовно-процессуальному закону. В статье использованы методы системного анализа и синтеза, сравнительно-правовой и исторический методы. В результате исследования доказано, что в ходе реформирования отечественного досудебного производства по уголовным делам были допущены существенные концептуальные ошибки, требующие исправления. Смысл такого исправления - в сохранении за прокурором как представителем службы государственного обвинения возможности осуществлять процессуальное руководство предварительным расследованием, активно влияя на формирование и обоснование обвинения, выдвигаемого затем перед судом. В заключение утверждается, что именно так представлял себе процессуальную роль прокурора С. А. Шейфер - как представителя обвинительной власти, активно влияющего на выявление и расследование преступлений.
Ключевые слова
Исследуется научное наследие профессора С. А. Шейфера с анализом многочисленных его фундаментальных трудов по уголовному процессу и криминалистике по вопросу проникновения оперативно-розыскных мер в систему следственных действий. Подчеркиваются сохраняющие актуальность представления С. А. Шейфера об уголовно-процессуальных доказательствах и доказывании, о познавательной сущности следственных действий и перспективах развития их системы, об использовании в доказывании непроцессуальных познавательных мероприятий. На основе четырехэтапного процесса становления новых познавательных приемов и тех требований, которые предусмотрены для их производства, С. А. Шейфером высказаны сомнения в правомерности причисления законодателем контроля и записи телефонных и иных переговоров, получения информации о соединениях к числу следственных действий. Особое внимание уделено позиции С. А. Шейфера в части такого варианта проникновения оперативно-розыскных мер в систему следственных действий как их легализация в процессуальной форме негласных (специальных, тайных) следственных действий, с обоснованием того, что результаты оперативно-розыскных мероприятий доказательствами считаться не могут, поскольку не соответствуют познавательной и процессуальной характеристике следственных действий.
Ключевые слова
В статье обращается внимание на внесение в уголовно-процессуальный закон в целях совершенствования уголовного судопроизводства изменений и дополнений часто противоположного характера - направленных одновременно и на защиту вовлекаемой в производство по уголовному делу личности, в том числе в качестве подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, и на усиление возможностей уголовного преследования указанных лиц. Ведущая роль в определении векторов развития уголовного судопроизводства принадлежит, разумеется, уголовно-процессуальной политике, вырабатываемой соответствующими государственными органами, однако уголовно- процессуальная политика еще не привела к созданию ясной, вполне определенной концепции развития отечественного уголовного процесса. Примером непоследовательности и недостаточной продуманности законодательных решений может служить современное отношение законодателя к формированию процессуального статуса прокурора. Четкое определение путей развития отечественного уголовного судопроизводства обуславливается необходимостью ясного выбора модели уголовного процесса.
Ключевые слова
В статье анализируются изменения, произошедшие в уголовно-процессуальном законодательстве в 2018 году. Данная статья является логическим продолжением серии статей, в которых автор подвергает ежегодному анализу производимые изменения в этой отрасли права с целью оценить эффективность вновь вводимого уголовно-процессуального регулирования и его характеристик. Рассматриваются свойства гиперактивного законотворчества. Констатируется, что, несмотря на чрезмерно большое количество изменений, вводимых в УПК РФ, он не становится лучше, а его репрессивность усиливается. В нем увеличивается количество изъянов, что порой даже заставляет некоторых авторов говорить о принятии нового УПК. Высказывается несогласие с такой позицией и предлагается если уж не ввести мораторий на внесение изменений в УПК, то резко их сократить. Изменения в УПК следует вносить не конъюнктурным гиперактивным законотворчеством, а вдумчивым, фундаментальным, комплексным подходом с предварительным широким обсуждением. В качестве образца предлагается рассмотреть УПК Франции, где уголовно- процессуальные отношения изложены более полно и демократично.
Ключевые слова
В статье исследуются предписания частей 1 и 2 ст. 7 УПК РФ о разрешении коллизий УПК РФ и других законодательных актов, приводятся правовые позиции Конституционного Суда РФ на этот счет, анализируются высказанные в юридической литературе точки зрения ученых-процессуалистов о коллизиях УПК РФ и других нормативных актов и способах их разрешения, исследуются коллизии УПК РФ и других федеральных и федеральных конституционных законов, касающиеся оснований освобождения от наказания, статуса Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, а также «вторжение» УПК РФ в сферу регулирования другой отрасли права - освобождения гражданского истца от уплаты государственной пошлины при предъявлении иска, приводится пример из судебной практики, связанный с применением положений ч. 6 ст. 114 УПК РФ о размерах ежемесячного пособия, выплачиваемого временно отстраненному от должности подозреваемому или обвиняемому, которые противоречат ведомственному приказу министра обороны Российской Федерации, делается вывод о недопустимости приоритета любого ведомственного нормативного акта над нормами УПК РФ.
Ключевые слова
В статье определяется международно-правовая парадигма современного уголовного процесса, подразумевающая опосредование в уголовно-процессуальном законодательстве принципов, закрепленных в международных правовых актах, и допущение прямого применения в уголовно- процессуальной деятельности международных договоров. Указанная парадигма пришла на смену национально-государственной парадигме закрытого уголовного процесса. Раскрываются отдельные аспекты проявления международно-правовой парадигмы: действие международных договоров Республики Беларусь в уголовном процессе, трансценденция института международной правовой помощи на уровень национальной правовой системы и возможность международной правовой защиты по уголовным делам, возбужденным в Беларуси. Установлена допустимость гармонизации уголовно-процессуального законодательства в рамках Евразийского экономического союза. Рассматриваемая парадигма характерна и для уголовного процесса России. Предлагаются изменения законодательства с целью обеспечения гарантий, предусмотренных Конституцией Республики Беларусь.
Ключевые слова
В статье анализируются проблемы и перспективы развития досудебного производства и его места в системе уголовного процесса. Прошедшие с момента принятия и вступления в действие УПК РФ без малого два десятилетия - достаточный срок для того, чтобы задуматься о перспективах дальнейшего развития уголовно- процессуального законодательства. Период сравнения с УПК РСФСР в целях демонстрации преимуществ нового закона завершен, а процесс выявления и устранения его недостатков, похоже, бесконечен. Множество внесенных в Уголовно-процессуальный закон изменений преобразили его лицо, но сделали ли они его совершеннее? Что дальше - продолжать реформировать уголовное судопроизводство, совершенствуя его институты, или время диктует потребность в разработке принципиально иной модели производства по уголовному делу? В статье рассматриваются предложения по реформированию досудебного производства с позиций теории доказывания, анализируется проект внедрения в уголовный процесс РФ фигуры следственного судьи, формулируется вывод о безальтернативности движения в направлении развития состязательности. Различия между дознанием и предварительным следствием столь несущественны, что позволяют ставить вопрос об унификации досудебного производства по делам о преступлениях, требующих предварительного расследования, и поглощении доследственной проверкой нынешней сокращенной формы дознания по делам, по которым расследование не вызывается объективной необходимостью. В итоге в РФ должно сформироваться понятие судебных доказательств - сведений об обстоятельствах, имеющих значение для дела, полученных в справедливой (состязательной) процедуре судьей из представленных сторонами источников.
Ключевые слова
В статье излагаются современные представления о состязательности уголовного судопроизводства, сохраняющие историческую преемственность в определении основных ее черт и признаков с постепенной трансформацией и корректировкой, включая досудебное производство. Отмечается, что, по оценке профессора С. А. Шейфера, не отрицавшего состязательных элементов досудебного производства, предварительное расследование не является полностью состязательным. Обосновывается, что под влиянием новых условий проявляется тенденция к пересмотру не только сущности состязательности, но и средств ее реализации. Сделан вывод о не всегда корректном понимании состязательности в уголовном судопроизводстве, в определенном искажении ее содержания, вопреки устоявшимся представлениям. Сформулировано авторское видение механизма обеспечения прав при допросе адвоката, защищающего, представляющего интересы участников в уголовном судопроизводстве, в качестве свидетеля. Предлагается ввести в уголовно-процессуальный закон правила, позволяющие реализовать состязательность в досудебном производстве в части перевода адвоката-защитника или адвоката-представителя в статус свидетеля.
Ключевые слова
В статье рассматривается вопрос об уголовно-процессуальных функциях следователя. Подчеркивается, что позиция законодателя, предпославшего следователю единственную функцию обвинения, методологически не обоснована, так как уголовный процесс - юрисдикционный правоприменительный процесс, само существование которого вызывается необходимостью применения норм уголовного закона для разрешения уголовно-правовых конфликтов. Обосновывается, что следователь выполняет функции, обусловленные логикой стадий применения права: установление фактической основы дела - установление юридической основы - постановление правоприменительного решения. Первой стадии применения права соответствуют правоприменительные действия, характеризующие функцию расследования. На последующих двух стадиях, в зависимости от результатов расследования, реализуется функция обвинения или правообеспечительная функция. При правовой оценке установленных фактических обстоятельств как оснований для уголовной ответственности осуществляется функция обвинения. При отсутствии таких оснований - правообеспечительная функция. Также отмечается, что адресатами правообеспечительной функции кроме обвиняемого являются все частные лица, вовлекаемые в уголовный процесс. В этом плане правообеспечительная функция универсальная.
Ключевые слова
В статье анализируется проблема определения процессуальной функции следователя. Указывается на разность подходов в определении направлений его деятельности. Делается вывод, что следователь осуществляет функцию расследования преступления, а изобличение лица в его совершении полностью охватывается данным направлением. Основные решения следователя, оформляющие и конкретизирующие уголовное преследование обвиняемого, предполагают объективность при их принятии. УПК РФ, назвав следователя в числе участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, вовсе не предполагает односторонность и субъективно-обвинительную направленность его деятельности при расследовании преступлений. Формальное изменение определения места следователя в системе участников уголовного процесса вряд ли способно автоматически повысить качество и эффективность предварительного следствия. В связи с этим актуализируются вопросы нравственности следователя и его процессуальной деятельности.
Ключевые слова
Развитие современного российского уголовного судопроизводства идет в направлении упрощения порядка деятельности должностных лиц и государственных органов. Создаются модели, которые исключают либо ограничивают применение традиционных способов получения и исследования фактических данных. Досудебное соглашение о сотрудничестве составляет одну из таких инновационных моделей, применение которой основано на эксклюзивных правилах доказывания. Их применение на практике вызывает многочисленные проблемы в самых разных сферах: от установления необходимых фактов, до обеспечения прав, свобод и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Особенно актуальным является разрешение таких проблем, как определение предмета доказывания при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, проверка обоснованности предъявленного подсудимому обвинения, восстановление ряда процессуальных полномочий суда при исследовании фактических данных в особом порядке судебного разбирательства и др. Опираясь на результаты научных исследований выдающегося ученого-процессуалиста С. А. Шейфера, автор формулирует собственные выводы и предложения по разрешению указанных процессуальных проблем по установлению фактических обстоятельств, возникающих при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
Ключевые слова
Статья посвящена особенностям доказательственной деятельности суда в стадии назначения судебного заседания. Изучение различных точек зрения ученых и практических работников привело автора к выводу, что, несмотря на ограничение полномочий суда в этой стадии, объем доказательственной информации, подлежащей собиранию, проверке и оценке, не изменился. Единственное обстоятельство, которое не включается в сферу проверочных действий судьи, - это вопрос о виновности обвиняемого в совершении преступления, что ни в коей мере не свидетельствует об ограничении контрольных полномочий суда на данном этапе. Поэтому полномочия судьи в настоящей стадии процесса ограничены установлением достаточности доказательств для разрешения в стадии судебного разбирательства главного вопроса - о виновности или невиновности подсудимого. Особое внимание уделено в статье вопросам оценки доказательств, отличающейся от аналогичной деятельности суда в стадии судебного разбирательства.
Ключевые слова
В статье рассматриваются основные проблемы, связанные с рассмотрением в суде уголовного дела, поступившего по результатам сокращенного дознания. Целью статьи является раскрытие особенностей исследования и оценки доказательств судом по данной категории уголовных дел. Автор обосновывает необходимость сохранения в российском уголовном производстве ускоренных производств, но настаивает на целесообразности изменения нормативной модели сокращенного дознания. Основное внимание в статье уделено противоречиям в нормативном регулировании судебного разбирательства уголовных дел, поступивших в суд с обвинительным постановлением. Анализируются некоторые особенности доказывания по данной категории уголовных дел как в досудебном, так и в судебном производстве. Теоретические положения иллюстрируются примерами из судебной практики. Автор предлагает трансформировать производство в суде по данной категории уголовных дел, сократить перечень оснований для возвращения уголовного дела прокурору, расширить права обвиняемого.
Ключевые слова
В статье рассматривается проблема, связанная с применением особого порядка судебного разбирательства по кругу дел. Ее актуальность обусловлена внесением в ГД ФС РФ Верховным Судом РФ проекта Федерального закона № 690652-7, которым предлагается применять упрощенную процедуру, предусмотренную гл. 40 УПК РФ, только по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести. Генеральная прокуратура РФ инициативу Верховного Суда РФ поддерживает. В статье анализируются положения внесенных за последние семнадцать лет в ГД ФС РФ законопроектов, которыми предлагалось как сузить, так и расширить сферу применения особого порядка судебного разбирательства по кругу дел, мнение по данному вопросу правоприменителей и ученых; способы, которые используют прокуроры и государственные обвинители для того, чтобы снизить процент применения процедуры, предусмотренной гл. 40 УПК РФ; отношение судей к такой позиции представителей государства со стороны обвинения. Автор приходит к выводу, что инициатива Верховного Суда РФ преследует лишь цель снизить количество приговоров, постановленных в особом порядке, и не имеет ничего общего с обеспечением защиты лиц, обвиняемых в совершении тяжких преступлений. Выводы автора основаны на анализе результатов изучения уголовных дел, по которым проводился общий порядок вместо особого, опроса судей и прокуроров и проиллюстрированы конкретными примерами. Предлагается сохранить редакцию ч. 1 ст. 314 УПК РФ в части, касающейся круга дел, по которым приговор может быть вынесен в особом порядке.
Ключевые слова
Используя исторический метод, автор статьи приходит к выводу о существовании двух конкурирующих моделей уголовно-процессуальной политики: модели «надлежащей правовой процедуры» и модели «контроля над преступностью». Во второй половине XX века широкую поддержку получило одно из направлений в рамках модели «надлежащей правовой процедуры» - восстановительное правосудие, в котором выявлен значительный социально-правовой потенциал. В статье отмечается, что восстановительный подход в правосудии стал закономерным проявлением современных тенденций развития уголовного процесса - гуманизации, переосмысления значимости частного интереса в публичных отраслях права, ускорения и упрощения уголовного судопроизводства. Последовательное закрепление основных идей восстановительного правосудия автор статьи находит в международных актах, ратифицированных большинством государств. Сравнительно-правовой анализ зарубежных моделей ювенального правосудия позволил автору заключить, что внедрение восстановительных технологий в уголовное судопроизводство многих зарубежных стран началось с изменений в сфере ювенальной юстиции. Медиация как основной инструмент восстановительного правосудия впервые появлялась в законах, регулирующих применение наказания и принудительных мер воспитательного воздействия к несовершеннолетним, совершившим преступление. Считая, что внедрение медиации в уголовный процесс России целесообразно начать с изменений в сфере ювенального правосудия, автор статьи формулирует предложения по восстановлению института освобождения от уголовной ответственности несовершеннолетних путем отказа в возбуждении уголовного дела, а также применения медиации при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон (ст. 25 УПК РФ).
Ключевые слова
Уголовное судопроизводство является одной из форм реализации государством своей власти в деле обеспечения безопасности общества от преступных посягательств. Одной из насущных проблем в сфере правоприменительной деятельности на сегодняшний день, требующей своего разрешения, является проблема правового нигилизма участников уголовного судопроизводства. Вопросам злоупотребления участниками уголовного судопроизводства своими правами посвящено достаточно большое количество публикаций. Но в то же время вопросы злоупотребления своими правами следователем, а также руководителем следственного органа в ходе расследования уголовного дела, проявление правового нигилизма при осуществлении процессуальных полномочий остаются недостаточно исследованными. Правовой нигилизм, присущий следователям, серьезно осложняет борьбу с преступностью, дискредитирует не только предварительное следствие, но и всю правоохранительную систему в целом. В статье рассматриваются вопросы следственных ошибок и злоупотребления правом со стороны следователя при осуществлении расследования уголовного дела.
Ключевые слова
В статье рассматриваются различные подходы к содержанию принципа состязательности в российском уголовном судопроизводстве. Автор указывает, что традиционное российское, а прежде - советское понимание принципа состязательности отличается от содержания классического римского принципа состязательности. Принцип состязательности, закрепленный в уголовно-процессуальном законе России, включает в себя помимо традиционного элемента - сторон, имеющих право быть услышанными, еще и активный суд, который, обеспечивая равные условия сторонам в ходе осуществления правосудия, должен одновременно «постичь истину» и при этом остаться независимым и нейтральным арбитром. Подобный подход считается допустимым, он укладывается в правосознание современного правоприменителя, но это возможно лишь при условии, что при реализации данной модели правосудия решается принципиальная задача уголовного процесса - соблюдение прав и свобод человека и гражданина. Тем не менее постоянно изменяющееся уголовно-процессуальное законодательство свидетельствует о том, что сложившаяся система не позволяет в полной мере реализовать на практике те идеи, которые изначально закреплены в законе. Следовательно, принцип состязательности и его практическое содержание должны быть подвергнуты пересмотру с учетом как традиций российской правовой системы, так и европейской континентальной доктрины.
Ключевые слова
В статье рассмотрены проблемы осуществления прокурорского надзора за исполнением градостроительного законодательства при эксплуатации торговых и торгово-развлекательных центров. Исследован вопрос о законности использования нежилого здания или помещения в качестве торгового центра, торгово-развлекательного центра, рассмотрены типовые нарушения, требующие должной правовой реакции со стороны органов прокуратуры. Оценены правовые возможности и определены основные средства реагирования органов прокуратуры. В статье выделена проблема оценки прокурором законности использования здания под торговый центр или торгово-развлекательный центр, когда здание, изначально построенное как производственное, было реконструировано, но выполненные строительные изменения в объекте не требовали получения разрешения на строительство, так как не были затронуты конструктивные и другие характеристики его надежности и безопасности и не были превышены предельные параметры разрешенного строительства, установленные градостроительным регламентом.
Ключевые слова
В статье рассмотрены проблемы инновационного развития криминалистической науки в условиях глобальной цифровизации. Подчеркивается единство криминалистики как науки, имеющей свой предмет, систему, задачи, объекты. Рассмотрена концепция теории информационно- компьютерного обеспечения криминалистической деятельности. Предложена система этой криминалистической теории, включающая концепцию теории информационно-компьютерного обеспечения криминалистической деятельности; учения о способах компьютерных преступлений; о цифровых следах как источниках криминалистически значимой компьютерной информации; об информационно-компьютерных криминалистических моделях видов компьютерных преступлений; о криминалистическом исследовании компьютерных средств и систем; об информационно-компьютерном криминалистическом обеспечении тактики следственных и судебных действий; об информационно-компьютерном криминалистическом обеспечении методик расследования компьютерных преступлений; о взаимосвязях и разграничениях цифровизация судебно-экспертной и криминалистической деятельности.
Ключевые слова
В статье анализируется Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон ‘‘О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации’’ и Федеральный закон ‘‘О Следственном комитете Российской Федерации’’» и констатируется нецелесообразность создания в Следственном комитете судебно-экспертных учреждений. К такому выводу авторы приходят, проанализировав историю становления экспертной службы в России и перечислив аргументы, приводимые учеными в обоснование необходимости выведения судебной экспертизы из ведомственной подчиненности. По мнению авторов, никакой государственный орган, выполняющий функцию обвинения в уголовном процессе, а тем более Следственный комитет РФ, не в состоянии обеспечить независимость судебных экспертов, состоящих у него же на службе. Да и сами судебные эксперты, находясь в подчинении у стороны обвинения, вряд ли смогут оставаться независимыми, объективными и беспристрастными, выполняя задания следствия. Неуместна в данном случае и аналогия с судебно-экспертными учреждениями, которые создавались в свое время и сегодня сохраняются в структуре правоохранительных министерств и ведомств, поскольку в них эти учреждения только сосуществуют с органами предварительного расследования, но ни организационно, ни административно им не подчиняются.
Ключевые слова
Проведен сравнительный анализ криминалистической тактики органов предварительного следствия с общими требованиями Конституции РФ, с принципами и задачами уголовного процесса. Изложена характеристика следственных органов России исходя из норм УПК РФ. Показано, что следственные органы полностью самостоятельны в части ведения предварительного следствия. Дан критический анализ уголовно-процессуального механизма, согласно которого органы следствия осуществляют свою деятельность вне прокурорского надзора и судебного контроля. Это ведет к существенным недостаткам,главными из которых являются нарушения прав человека и невыполнение задач уголовного судопроизводства. При таком уголовно-процессуальном механизме деятельности следственных органов в России не будет осуществляться надлежащая криминалистическая тактика, направленная на борьбу с преступностью.
Ключевые слова
Статья посвящена анализу некоторых аспектов регулирования и правоприменения правового института судебной экспертизы и их отражению в трудах Семена Абрамовича Шейфера. Внимание уделяется вопросу о сущности судебной экспертизы как следственном или процессуальном действии, делается вывод о судебной экспертизе как комплексном процессуальном действии. Определенную дискуссию до сих пор вызывает вопрос о возможности не только назначения, но прежде всего о производстве судебной экспертизы до возбуждения уголовного дела. Предлагая положительный ответ на этот вопрос, автор сформулировал несколько критериев, обязательных к соблюдению. Обобщая мнения ученых на предмет возможности специалиста проводить исследования, тождественные экспертному, в статье подчеркивается невозможность данного действия. Раскрывая вопрос об образцах для сравнительного исследования, автор акцентирует внимание на сущности этого действия, делая вывод о том, что оно выступает или процессуальным действием, или действием, осуществляемым в рамках экспертного эксперимента. По вопросу о возможностях сторон заявлять ходатайства при назначении и производстве судебной экспертизы автором обосновывается идея о том, что на сегодняшний день назрела необходимость в предоставлении заинтересованным в юридическом исходе дела участникам права представлять следователю и в суд заключение эксперта, полученное в результате самостоятельного обращения к эксперту (альтернативная экспертиза). Предполагается, что данное право должно быть гарантировано обязательным приобщением такого заключения к материалам уголовного дела и его оценку в качестве заключения эксперта.