За последние годы в Российской Федерации (РФ) произошло значительное снижение смертности от самоубийств, однако проблема не теряет своей актуальности, вследствие неблагополучия суицидальной ситуации в регионах. К таким регионам относится Республика Алтай (РА), где смертность от самоубийств превышает общероссийские показатели в три раза. Цель исследования: проанализировать динамику смертности населения от самоубийств в РА за период с 1990 по 2019 гг., сравнить с аналогичными показателями по РФ, выявить региональную специфику показателей. Материал и методы. Данные о смертности населения получены из международной и Российской баз данных демографических показателей. Показатели по отдельным регионам идентифицированы в соответствии с кодом субъекта РФ. Анализ причин смерти оценивался по значению соответствующего кода причин смерти, обозначенного в краткой советской номенклатуре, основанной на ICD9, и краткой российской номенклатуре причин смерти, основанной на ICD10. Динамика смертности от самоубийств анализировалась по показателям, стандартизированным на 100000 населения. Анализ возрастных особенностей смертности проведен по показателям частоты самоубийств, стандартизированным по возрасту. Анализ гендерных различий в разных возрастных группах проведен по показателям частоты самоубийств, стандартизированным по полу и возрасту. Отдельно оценивалась динамика смертности от самоубийств у детей 10-14 лет, подростков 15-19 лет и молодежи 20-24 лет в РА в показателях, стандартизованных по полу и возрасту. Результаты исследования. В РА, как и в целом по РФ, начиная с 1990 г. наблюдался рост уровня суицида, однако на Алтае он происходил более длительное время, в течение 13 лет. На протяжении всего периода показатели самоубийств в РА стабильно превышали общероссийские значения в 1,5-3 раза, разрыв показателей к 2019 году увеличился в 2 раза, по сравнению с 1990 годом. Кривая смертности населения от самоубийств в РА имеет флуктуирующий характер со спонтанными пиками, как в периоды роста, так и в периоды спада, в отличие от кривой в РФ, имеющей вид «плато». Среди подростков и молодежи РА динамика смертности от суицида крайне нестабильна, а кривая смертности имеет многочисленные флуктуации, с пиками в 1998, 2001, 2011 и 2014 годах во всех возрастных группах. На сегодняшний день, по сравнению с 1990 годом, в возрастной группе 20-24 лет уровень суицида снизился незначительно, а среди подростков 15-19 лет отмечается рост показателей в 4 раза. Выводы. В РА смертность населения от самоубийств за период с 1990 по 2019 гг. стабильно превышает общероссийские показатели, к 2019 году разрыв показателей увеличился в 2 раза. У детей и подростков РА, смертность от самоубийств превышает общероссийские показатели от 7,9 до 9,3 раз. Кривая смертности от самоубийств носит флуктуирующий характер во всех возрастных группах, что мы связываем с кластеризацией самоубийств. Данный феномен требует дальнейшего изучения.
Суицидология
2020. — Выпуск 4
Содержание:
У пациентов с шизофренией ожидаемая продолжительность жизни значительно меньше в сравнении с общей популяцией, ассоциируясь с 13-15 потерянными годами потенциальной жизни. Более высокая смертность у пациентов с шизофренией связана в первую очередь с сердечно-сосудистыми заболеваниями и самоубийствами. В отдельных исследованиях обсуждается влияние когнитивных функций на риск суицида, однако, эти данные противоречивы. Цель исследования: оценить влияние когнитивных функций на уровень суицидального риска у больных шизофренией. Материалы и методы. Были обследованы 85 лиц (45 мужчин и 40 женщин в возрасте от 18 до 60 лет) с диагнозом шизофрении, верифицированным по исследовательским критериям МКБ-10. Все лица, включенные в исследование, прошли обследование с использованием шкалы краткой оценки когнитивных функций у пациентов с шизофренией (Brief Assessment of Cognition in Schizophrenia, BACS) в адаптированной русскоязычной версии. Оценка тяжести клинико - психопатологической симптоматики была выполнена с использованием Шкалы позитивных и негативных синдромов (Positive and Negative Syndrome Scale - PANSS) в адаптированной русской версии SCI-PANSS. Суицидальный риск оценивался по шкале безнадёжности Бека (Beck Hopelessness Scale - BHS). Математическая обработка проводилась с использоваием пакета прикладных программ STATISTICA for Windows (v.12.0). Результаты. В модели множественной линейной регрессии не было установлено значимого влияния отдельных компонентов нейрокогнитивного функционирования на уровень безнадёжности (p>0,05). Однако при использовании в модели множественной линейной регрессии метода прямого отбора переменных, было выявлено прямое влияние на уровень безнадёжности результата теста «Шифровка» (p=0,047), отражающего состояние внимания и скорости обработки информации, а также результата «Двигательного теста с фишками», не достигавшего, тем не менее, статистической значимости (p>0,05). Иные домены когнитивных функций, такие как вербальная и рабочая память, исполнительные функции, не оказывали значимого влияния на уровень безнадёжности (p>0,05). Помимо этого, в логистической регрессионной модели наиболее значимым фактором, определяющим умеренный и тяжелый уровень безнадёжности, являлся показатель «Двигательного теста с фишками» (p=0,014), также отражающий скорость обработки информации, а кроме того, состояние моторных функций. Прочие домены когнитивных функций не оказывали значимого влияния на уровень безнадежности и не влияли на прогностическую силу модели (p>0,05). Заключение. Установлено прямое влияние на уровень безнадёжности внимания, скорости обработки информации и моторных функций у больных шизофренией. Вместе с тем модели, полученные в ходе исследования, показали относительно небольшую прогностическую способность, что требует дальнейшего изучения влияния отдельных компонентов структуры нейрокогнитивного дефицита на суицидальный риск.
Ключевые слова
Во второй части обзора литературы обсуждены характеристики несуицидального поведения как части континуума самоповреждений на примере подростков, их характеристики, возрастной и гендерный аспекты, взаимосвязи с суицидальным и агрессивным поведением, бремя самоповреждений, место в психиатрических классификациях; особое внимание уделено рабочим критериям синдрома несуицидального самоповреждения DSM-4 -5 и их диагностической и клинической значимости.
Ключевые слова
Цель данного описательного обзора - проанализировать исторические и современные аспекты проблемы суицидального поведения в воинской среде. Взгляды на самоубийства в армии, высказанные ещё Дюркгеймом, всё ещё влияют на наше понимание этого феномена, однако новые тенденции в сфере психического здоровья молодых людей становятся более существенными. Суициды в вооруженных силах (ВС) во многом зависят от престижа армии в обществе и тех стандартов, которые практикуются при призыве или привлечении к службе по контракту. Как правило благодаря отбору уровень суицидов в ВС ниже, чем среди соответствующих половозрастных групп гражданского населения, хотя из этого правила бывают исключения. Опыт организации исследований факторов риска суицидального поведения в США в последние годы, а также наблюдения военных психиатров в России говорят о том, что психическое здоровье новобранцев и военнослужащих выходит на ведущие позиции в ряду факторов риска по сравнению с социо-экономическими факторами. Во многих странах мира разрабатываются и действуют внутриармейские программы превенции, многие из них реализуются в партнерстве между ведомственными и гражданскими специалистами и построены по проектному принципу. Ядром большинства программ является стратегия психообразования, включающая освоение широкими контингентами, от командования до отдельных военнослужащих, объективных знаний о самоубийстве, о психическом здоровье, возможностях получения помощи и поддержки и умения оказать помощь товарищу при появлении признаков суицидальной угрозы. В обзоре приведён пример успешной программы превенции на основе стратегии психообразования.
Ключевые слова
В статье предлагается понятие суицидального нарратива (СН) как компонента подострого состояния в рамках Модели нарративного суицидального кризиса. СН - это «тупиковый» нарратив жизни, перенятый из конструкта нарративной идентичности, который способен спровоцировать острой пресуицидальное состояние, Синдром суицидального кризиса. Цель исследования: адаптировать на российской выборке «Опросник суицидального нарратива». Участники: Были использованы данные интернет-опроса 537 респондентов в период с 16 июня по 22 ноября 2020 года. Возраст участников - 18-74 года (M=26,96, SD=12,86), 128 участников были мужчинами (24%), 393 - женщинами (73%), 16 выбрали иную гендерную идентичность (3%). Методики: «Опросник суицидального нарратива», шкала «Сочувствия к себе», «Шкала суицидальности». Результаты: Конфирматорный факторный анализ показал хорошее соответствие модели эмпирическим данным (х2[637] =2017,93, p
Ключевые слова
Самоубийства на железных дорогах - сложная и малоизученная сфера частной суицидологии. В настоящем обзоре показано, что в России единичные, периодически появляющиеся сообщения не позволяют оценить масштаб проблемы в стране в целом, выделить факторы и группы риска, и, как следствие, определить эффективные меры индивидуальной профилактики. Опыт отдельных стран свидетельствует о возможности внедрения специфических мер превенции, реализуемых непосредственно на железной дороге, в том числе с установкой систем ограничений доступа к поездам на станциях и открытых путям движения, логистического регулирования потоков пассажиров, видеоконтроля и тематической подготовкой персонала, транспортной полиции и других специалистов. Однако не все предлагаемые меры профилактики подтверждают свою эффективность. Снижение суицидальной смертности в России, безусловно, актуальная задача, и вопросы профилактики самоубийств на железных дорогах, требуют более глубокого изучения и включения в общую программу суицидальной превенции. Учитывая специфику темы, необходимо привлечение всех заинтересованных сторон, включая профильных специалистов по организации движения на железных дорогах, службы безопасности, логистики пассажиропотоков и транспортной полиции, а также медицинских работников (психиатры, судебные медики, травматологи) и др. Авторами делается вывод о том, что эффективная система профилактики возможна лишь при учёте особенностей всех факторов, имеющих отношение к суицидальной активности. Это требует системного анализа специфики работы железных дорог в России и ассоциированных с ними служб и ведомств, более глубоко изучения потенциальных суицидентов, стремящихся к железным дорогам, и погибающих на них. Опыт зарубежных стран может быть также использован и применён с учётом особенностей отечественной системы суицидальной превенции и организации работы железных дорог.
Ключевые слова
Факт употребления наркотических средств ассоциирован с неблагоприятными последствиями, включая аутоагрессивное поведение, в том числе суицидальное. Множество работ описывают случаи парасуицидов и самоубийств в состоянии наркотического опьянения. Связь в таких случаях оценивалась с точки зрения именно сформированной наркотической зависимости. В последнее время стали говорить о разграничении, с клинической точки зрения, злоупотребления наркотиками и наркотической зависимости. Возникает вопрос: стоит ли рассматривать несистематическое потребление наркотических веществ, как значимый индикатор для суицидологов? Цель исследования: выявить возможное влияние эпизодического употребления наркотических веществ на суицидологические характеристики юношей. Материалы и методы: обследованы 133 юноши-студента от 18 до 22-х лет. Критерий включения в исследуемую группу - наличие несистематического потребления наркотических средств различных химических групп в анамнезе; в контрольную соответственно - отсутствие факта употребления. Критерий исключения - признаки сформированной наркотической зависимости. В 34,6% наблюдений (n=46) у юношей выявлен факт несистематического употребления наркотиков. Контрольную группу составили 87 юношей. В качестве диагностического инструмента использовался опросник для выявления аутоагрессивных паттернов и их предикторов в прошлом и настоящем. Математическую обработку данных проводили с помощью программ SPSS-Statistics. Результаты: Суицидальные попытки в анамнезе встречались чаще в группе юношей, имеющих опыт несистематического употребления наркотиче ских средств (10,87% против 2,29%). Суицидальные мысли отметили 17,39% респондентов исследуемой группы, в контрольной группе процент составил лишь 3,44 % (разница более чем в 5 раз). Эти данные отражают связь донозологического потребления наркотических веществ и суицидальной аутоагрессии в группе юношей. Можно предположить, что даже несистематическое потребление ПАВ, может рассматриваться как фактор риска суицидального поведения. Юноши, имеющие опыт несистематического потребления наркотических средств, оказались более склонны к неоправданному риску (32,61% против 14,94% в контрольной группе), что сочетается с наличием у них опасных для жизни хобби (45,65%). 71,73% респондентов исследуемой группы отметили у себя способность легко нарушить общепринятые принципы морали и нравственности. Периоды сниженного настроения (43,48%) и переживания собственной вины (34,78%) достоверно чаще в исследуемой группе. Выводы: Несистематическое потребление наркотических веществ юношами, вероятно, значимо повышает риск аутоагрессивного поведения, в том числе суицидального. Связь донозологических форм потребления психоактивных веществ и аутоагрессивного поведения, является важной для построения профилактических схем в отношении затрагиваемого контингента, а также - создания эффективных скрининговых комплексов оценки риска суицидального поведения.